– Чего желаете? Могу посоветовать новый вид шоколада, только сегодня появился в продаже, – начала плести сети искусительница.

– Чем у вас женщины успокаивают нервы? – Глэн перехватил инициативу и лишил меня права голоса, ну и выбора заодно. – Но чтобы не слишком потолстела, не хочу спину надорвать.

Я метнула на вампира гневный взгляд. Зачем врет, да еще дважды? На руках он меня не носит, да и прав носить не имеет, пусть не выдает желаемое за действительное.

Девушка оценила Глэна, затем меня и кивнула.

– Госпожа – ведьма? Тогда ей понравится шоколад с лакрицей. А для вас, господин, у нас найдутся конфеты с особой начинкой.

Тьфу, у меня на лице род занятий написан, почему сразу ведьма? И Глэн, ему собирались предложить кровь?

Вампир направился за продавщицей вглубь лавки и попробовал крохотные конфеты на латунном подносе. Он стоял особняком, у самого прилавка.

– Ммм, неплохо! – оценил декан и поманил меня. – Мира, попробуй.

Проявила характер:

– Эльмира, на Миру согласия я не давала.

– А я не спрашивал. Просто попробуй, а вы, – Глэн обернулся к девушке в форменном черно-белом платье, – табличку уберите, пусть погадает, что внутри.

Да тут гадать нечего, вампиру можно предложить только кровь.

Однако шоколадные умельцы удивили, никакого железного привкуса не почувствовала. Не спорю, конфеты странные, каждый день есть не станешь, но запоминаются. Не заметила, как потянулась за второй, третьей… Глэн стоял рядом и потешался. Понять бы, над чем.

– Не беспокойтесь, я все оплачу, – успокоил он продавщицу. – Хоть раз не из меня кровь пососет, а то скоро анемию заработаю.

Подавилась очередной конфетой. Там таки кровь?! Глэн Адравин, я тебя убью!

– Держи, заешь, – вампир сунул в руки кусочек плитки шоколада с мятой. – Не беспокойся, лакомство абсолютно безвредно для людей, клыки не отрастишь, зато в некотором роде мы стали ближе.

Я кашлянула и нарочито повернулась к Глэну спиной. С языка рвались колкие слова, но на этот раз сдержалась. Пусть болтает, слова становятся делом, только если сплести из них заклинание.

– Она у меня обидчивая, – продолжал откровенничать вампир и, будто любящий супруг или жених, приобнял за талию.

Ладно, моя репутация уже погублена, а о своей пусть сам печется. Хочет, чтобы комиссар отказал в допуске к материалам дела, а ректор донимал датой свадьбы, – пожалуйста.

Спектакль декану быстро наскучил. Очевидно, он затевал его исключительно ради моей бурной реакции. Бывает, просчитался.

Купив шоколада и конфет, мы отправились обратно в академию. Вампир не торопился, создавалось впечатление, будто он специально замедляет шаг. Как в воду глядела – свернув на узкую улочку, Глэн остановился; пакет из шоколадной лавки покачивался на локте.

– Хотел сказать пару слов без посторонних глаз. Я тут подумал, – он наморщил переносицу, – лучше действительно ко мне, а не в закрытую академию. Единственное, там сестренка, да и родители старой закалки, за невесту примут. Если не против, пожалуйста, устрою. Заверяю, даже с Госпожой Теней пробраться в замок непросто. Но если тебе интересно расследование, можно переждать острый момент…

– Академия, – выбор сделала мгновенно.

И не в родителях Глэна дело, а в том, что любопытно, опять-таки хочется оставаться в курсе событий. Должна же я присутствовать на процессе по делу бывшего клиента, это личное.

– Прекрасно! – кивнул вампир. Он ничуть не обиделся, догадывался, что выберу. – Тогда восьмичасовой поезд. Учти, – добавил декан ложку меда, – там придется работать, а не баклуши бить.

Напугал! Можно подумать, я тут прохлаждалась.

В итоге я тряслась в пляшущем свете фонарей в самоходной повозке, проклиная Глэна и его любовь к прогрессу. Декан наотрез отказался взять обычного извозчика, обозвал трусихой, зато помог с чемоданом.

– Никак стали мужчиной? – напомнила я об инциденте, с которого началось наше знакомство.

Говорила «вы», потому как беседа велась в стенах академии.

– У вас остались сомнения?

И так выразительно глянул… Пошляк!

– Множество. – Ведьмы умеют вредничать. – Особых доказательств не последовало, может, хотя бы руку подадите?

– Я не мужчина, не обязан.

И не помог забраться в повозку, обиделся.

Глэн путешествовал налегке, с одним, пусть и внушительным саквояжем, я же, как истинная женщина, упаковала в чемодан всю свою жизнь. Весила она порядочно, нужно помириться с вампиром до станции, иначе придется познать обратную сторону равноправия. Будто невзначай пробежалась пальцами по теплому сукну пальто. Мы сидели рядом, сделать это совсем нетрудно. Глэн не пошевелился, все так же смотрел в окно. Ладно, намекну толще. Пнула вампира по ноге.

– Избить собралась? – Изверг и тут не удостоил взглядом.

– Иногда хочется, – озвучила сокровенное.

– Да подниму я его, корыстная женщина, – страдальчески вздохнул вампир.

Собиралась и вправду его поколотить, но декан взял мою ладонь, нежно так погладил, и вся злость унялась.

Оставшийся путь проделали в полном молчании.

С вещами Глэн действительно помог, расплатился и махнул на манящий теплыми огоньками павильон вокзала:

– Подожди внутри, а то замерзнешь. Я пока прогуляюсь. Поезд через полчаса.

Прежде чем успела ответить, вампир скрылся из виду. С вещами. Оставалось надеяться, агенты Службы государственной безопасности воровством не промышляют.

Время тянулось мучительно медленно. Оказывается, без Глэна безумно скучно. Я то и дело посматривала на двери, а надо бы на часы. Заодно узнать из расписания, куда мы едем, где та самая закрытая школа.

– Вот!

Ладоней коснулась чашка горячего шоколада. Подняв голову, я улыбнулась Глэну и произнесла свое первое «прости», личное, интимное.

– Бывает! – отмахнулся вампир и, пристроив чемодан с саквояжем, сел рядом на жесткую скамью. – Волнуешься?

От Глэна пахло можжевельником, и мне нестерпимо захотелось его поцеловать. Поддавшись искушению, потянулась к обветренным губам. Все равно в зале ожидания лишь пара ночных пассажиров, вряд ли оскорблю чью-то нравственность. Декан бережно обхватил мое лицо руками и ответил. Клыки щекотали кожу, потом я и вовсе перестала их чувствовать, очутилась у вампира на коленях… Не знаю, как далеко бы мы зашли, если бы не деликатное покашливание над ухом.

– Молодые люди, – к нам склонилась дама почтенных лет с лисой на воротнике драпового пальто, – безумно жаль прерывать вас, но дома удобнее.

– У нас разные дома. – Глэн с явным сожалением отстранился и ссадил меня с колен.